№46 от 17.11.2016 г.

Дмитрий Павлович Захаров родился 06 ноября 1926 г. в с. Новомихайловка (Новомихайловка – исчезнувшее село в Кировском районе Республики Крым, включённое в состав Владиславовки. Сейчас – район села к северу от железной дороги). Дмитрий Павлович трудился с детства, судьба не раз испытывала его на прочность. Этому удивительному, жизнерадостному человеку, с активной жизненной позицией исполнилось 90 лет! Далее рассказ от первого лица.

Всего нас было трое детей в семье – два брата и сестра, их уже нет, я один остался. В 1931-1932 году переехал в с. Малые Келечи (название с. Ореховка до 1948 года), построили дом. В Керчи я ходил в школу с изучением болгарского языка, но остался на второй год, почти ничего не понимал по-болгарски. Потом два года отучился в Киянлы (Ильичёво до 1948 года). Всего 4 класса закончил.  С малых лет был рядом с лошадьми – во время каникул в Малых Келечах на лошадях катался. В колхозе обрабатывали землю с помощью лошадей.

Когда война началась, при сельском совете был извозчиком-почтальоном, на бедарке развозил повестки по пяти деревушкам. Отцу во время войны выделили две лошади, он возил из Ислам-Терека (п. Кировское до 1945 года) в Старокрымский лес продукты. Лошади оставались у нас до 1943 года. При немцах сад в Малых Келечах порубили на дрова.

Когда десант в Керчи разбили, через 10 дней я ездил туда. Ехал я и трое болгар, если попадались какие-то вещи, одежда, то брали их себе. Не доехали до Щёлкино, как увидели, что пленные под присмотром немцев хоронили больше 100 наших убитых солдат. Дальше мы не поехали, повернули обратно. Когда проехали Васильковое, попались навстречу румыны и давай нас обыскивать. Одежду и вещи в бедарке не взяли, а кусок хозяйственного мыла, который был у меня в кармане, забрали. К тому же меня, как извозчика, побили, а болгаров не тронули.

Я возил в Кировское зерно, молоко. В малых Келечах было трое или четверо (точно не помню) полицаев, комендантом был немец, который жил через два дома от нас. А один полицай – через хату. Приходили ночью, подслушивали под окнами. Несколько раз у нас ночевали партизаны. Мне приходилось ездить в лес несколько раз, чтобы передать письма для партизан, что в них было – не знаю. Ездил со мной грек из Весёлой долины. Однажды по дороге снова наткнулся на румын, они начали обыскивать, но письма не нашли, я их надёжно спрятал в бричке.

В 1943 году меня забрали копать окопы в Приморское. Ночью поднялся шум – немцы убегали из Керчи в сторону Феодосии, в Керчи высаживался наш десант.

В 1944 году, 16 февраля немцы окружили Малые Келечи. Немцы собрали нас в МТС, а через неделю погрузили в вагоны и отправили в Севастополь, по пути нас завезли в Симферополь в сахарный совхоз, где пришлось переночевать. В Севастополе до 1 апреля 1944 года мы копали окопы.

Потом снова погрузили нас в пароход, просидели в нём 5 дней и поплыли в морской порт Констанца (Румыния), потом в Польшу (Краков). В Кракове казаки от немцев вербовали. В метрической книге я и ещё трое ребят записали себе года меньше, так что по документам мы были малолетками. Отправили нас во Францию (г. Безансон), там мы провели месяц в карантине. После до осени находились в Англет, где проходили занятия юных казаков. Начальником казаков был немец. Во Франции тоже копали окопы. Начальник этот, немец, нас в боевые действия не отправлял, мы только лопатами работали. Чтобы хоть как-то навредить, рвали ботинки, тогда нас отправляли к кому-нибудь их чинить, а там нас кормили. Ещё мы крали мёд на пасеках.

Весной мы попали к американцам, а они передали нас Советскому Союзу. Через месяц мы отправились в портовый город Находка (Приморский край России), оттуда в Магадан (г. Усть-Нера). В Усть-Нере было управление геологоразведки. В Крыму была середина осени, а здесь во всю зима разгулялась. Проработал недолго, т.к. заболел воспалением лёгких. Перевели в Бурустах, в другой район геологоразведки. Там я до весны работал на лошади, лес рубил и возил дрова. Здесь я успел поработать в трёх районах.

В Магадане брат проходил курсы бульдозеристов. И в 1950 году он забирает меня из геологоразведочных районов в Индигирское горнопромышленное управление. Летом я работал бульдозеристом, зимой в помещении на компрессоре, подавали в шахту воздух для шахтёров.

Благодаря мастеру промприбора, к которому приехала жена с ребёнком и няней, я познакомился со своей женой. В 1955 или 1957 году (не помню точно) я женился на этой няне.

Работал на прииске «Маршальский». Сколько золота прошло через мои руки! А сейчас – хоть бы глянуть на него! Ещё работал в оцеплении. На прииске к заключённым, которые работали в шахтах, могла попасть взрывчатка. Ночью в оцеплении нужно было иметь ухо востро, т.к. заключённый мог и подорвать кого-то.

Через несколько лет на 4 месяца мы с женой поехали в отпуск в Шаргород (Винницкая область, родина жены), потом приехали в Крым, в Малые Келечи и Феодосию. В Шаргороде у нас родилась дочь.

На прииске я проработал ещё три года и в следующий отпуск ушёл с последующим расчётом. Где-то в 1957 году мы переехали в Днепропетровск, там работал мотористом передвижной электростанции (по карьеру прокладывали пути). Потом уехали в Самарканд, где работал в карьере по промывке песка для Байконура. Снова вернулся на Украину, в карьерах работал, возил раствор. Переехали в Крым, в Яркое Поле. Родителей уже не было. В Крыму уже 30 лет живу. Работал в доротделе, охранником в ЖБИ. У меня двое детей – дочь и сын, жена умерла в августе 2015 года.

В семье долгожителей не было. Отец ушёл из жизни где-то в 70 лет, также и мать.

В Якутске портрет Дмитрия Павловича был помещён на Доску почёта за работу на бульдозере. Также он награждён юбилейными медалями «60 лет Победы», «65 лет Победы» и знаком отличия в труде «Победитель соцсоревнования» 1979 года.

Записала  Анастасия Бакулина.