№19 от 10.05.2018 г.

Давно отгремели залпы орудий, запаханы окопы, только чистое небо да птицы над нашей головой. Безграничная любовь к Родине, своему народу помогли нашим защитникам одержать победу над сильнейшим врагом. Как же они сражались, наши герои? Было ли им страшно? О чем они думали, идя в сражение? Листая пожелтевшие страницы газеты «Кировец», где печатались воспоминания еще живых фронтовиков – наших земляков, мы пришли к выводу, что в них «красной нитью» звучит одна мысль – все они любили Родину и готовы были отдать свои жизни, чтобы разгромить немецко-фашистских захватчиков и освободить от них нашу страну.

Пусть вдохновляет вас на доблестный труд немеркнущий подвиг советских воинов, отстоявших в огне сражений честь, свободу и независимость нашей страны!

ПЕРВЫЙ РАССКАЗ

Нины Егоровны ЕДЕНЮК

ПАМЯТЬ

Всякий раз, когда заходила в цех, в глаза ударял плакат: «Все для фронта, все для победы». Да, шла ожесточенная, страшная война, и мы, работницы Ульяновского текстильного комбината, старались своим трудом хоть чуть приблизить победу.

На одно из комсомольских собраний пришли секретарь партийной организации, военком города. Они говорили о положении на фронте, сообщили, что и наше личное участие на фронте может оказаться необходимым.

Вся молодежь комбината горячо откликнулась на призыв. Первой записалась добровольцем в действующую армию Нина Губанова, наш комсомольский вожак.

С нашего комбината большинство добровольцев попало в женский батальон воздушного наблюдения, оповещения и связи. Находились мы всегда в непосредственной близости от передовой, со своего наблюдательного пункта зорко следили за небом. При налете самолетов врага – сообщали по назначению.

За те годы многое довелось испытать: бомбежки, от которых содрогалась земля, холод окопов. Под Харьковом попали в окружение: две недели ничего не ели  и умирали от жажды. И все-таки не это было самым страшным. Больно пронзало сердце, когда погибали боевые подруги.

Вот как сейчас перед глазами Оля Евсеева. На нашем НП ее очень любили. На посту была внимательнее всех, а в редкие часы отдыха – хохотунья, мечтательница. «Как хочется, – сказала она однажды, – броситься на мирную землю. Лес, тишина, запах цветов... Лежать и лежать так, чтобы забылось все пережитое».

Линия фронта продвинулась уже в Румынию, когда в один из несчастных дней вбежала в землянку бледная Нина Губанова.

– Олю убило!

И ведь не было обстрела, какой-то шальной осколок оборвал жизнь двадцатилетней девушки.

В конце концов наступил день 9 мая 1945 года. Трудно описать, что у нас творилось: плакали, целовались, плясали. Тогда и дали слово никогда не забывать о погибших подругах, чтить их память.

ВТОРОЙ РАССКАЗ

Григория Константиновича

КОЗАРЕЗОВА

ПИСЬМО ИЗ ДОМА

Я служил недалеко от Москвы в корпусной артиллерии. Помню день начала войны очень хорошо. Только что отослал письмо домой. Обычное солдатское письмо с рассказом об успехах по службе, с расспросами о здоровье отца, матери. А через пару часов нас по тревоге построили, объявили: Германия вероломно напала на Советский Союз.

Первый бой приняли на реке Березине, и затем каждому из оставшихся в живых пришлось до дна испить горькую чашу отступления. «Сдан Киев, Гомель, Брянск» – глухо неслось из репродуктора, и мы, кажется, слышали стоны стариков, детей, женщин, которые оставались в оккупации. Всем уже известно было, как лютует враг на советской территории.

В мае 1942 года Совинформбюро сообщило: оставлен Крым. Я живо представил, как в родное село Шубино, в мой дом вошли немцы. Может быть, как раз в эти минуты издеваются над отцом, матерью, сестрами. Такие же думы были у моих товарищей. И не растерянность рождали они, а святое чувство мести. Утраивались силы, прибавлялось уверенности, что правое дело победит.

Только в середине 1944 года, когда уже враг катился на запад, вновь получил письмо из дома. Страшно было распечатывать конверт: какие известия в нем? Пробегаю первые строки: брата и сестру угнали в Германию, натерпелись унижений родители. Стиснул зубы: «Ну погоди, фашист!».

По военным дорогам Родины, а также Венгрии, Югославии, Австрии прошел наш артиллерийский полк. Участвовал в тысячах сражений и тысячи раз видел я смерть дорогих товарищей, сам был на волосок от нее.

Вот этот орден Красной Звезды получил за взятие Вены, точнее, за участие в спасении венского моста. Пять их было через реку Дунай – остался цел один, благодаря смелым решительным действиям нашего взвода. Вскоре через уцелевший мост покатились части Советской Армии. Вперед, к победе!

ТРЕТИЙ РАССКАЗ

Ивана Григорьевича БОЛОНКИНА

КОСТРЫ В НОЧИ

Я был вторым пилотом на тяжелом бомбардировщике. Днем мы, как правило, отсыпались, а ночью для нас начиналась летная служба. С аэродромов, располагавшихся в 80-100 километрах от линии фронта, один за другим поднимались краснозвездные самолеты и уходили в темноту неба. Порою мы углублялись в тыл врага на 600-800 километров, полет продолжался пять-шесть часов.

Наш полк очень помог партизанским соединениям под командованием Ковпака.

Не однажды и я летал в том направлении. Всякий раз, когда шли над безбрежным лесным массивом, я с гордостью думал о людях, ведущих борьбу в окружении врагов. Зрело убеждение, что пока есть такие герои – народ не сломить.

В черноте ночи возникали костры. Выкладывались они по-разному: то треугольником, то «конвертом». Это было для нас паролем. Разворачивались, делали круг, выбрасывая на парашютах боеприпасы, продукты.

Довелось нам помогать и партизанам Чехословакии. Не один вылет совершили к товарищам по оружию. За один из них экипаж был награжден. Мне вручили медаль «За отвагу».

...Поднялись с аэродрома в 24.00. Благополучно добрались до назначенного места. Выбросили боеприпасы, дружески помахали партизанам крыльями. Стали возвращаться домой, и тут я заметил немецкий истребитель. «Мессершмитт» шел слева, и расстояние между нами быстро сокращалось: разве сравнить его скорость со скоростью тяжелого бомбардировщика! Тотчас доложил командиру экипажа младшему лейтенанту Бурееву: «Мессер» слева!».

Командир принял единственно правильное решение: он направил самолет круто вниз, к самой земле. Фашист долго провожал нас, снова и снова стараясь зайти с хвоста и обстреливая самолет из пулеметов. Облегченно вздохнули, когда приземлились на аэродроме. Тогда мы насчитали 12 пробоин в корпусе машины.

Конечно, было много и других тяжелых ситуаций. Под немецким городом Бреслау пришлось даже прыгать на парашюте с горящего самолета.

И вот мне, пережившему огненный ад, хотелось бы одного: чтобы никогда не повторилось то время, чтобы наши сыновья, внуки никогда не знали войны.

В. МЕДВЕДЕВ.

«Кировец» №22 от 18 февраля 1975 года.

Его передовая линия

Под руку, как говорят, попался секретарю парторганизации комбикормового завода паренек у проходной.

– Найди мне Шкляренко Ивана Николаевича.

– Дядю Ваню? – переспросил молодой рабочий, и в голосе его прозвучало что-то теплое, уважительное, доброе.

– Да, – подтвердил В.В. Сушков. – Пусть зайдет на проходную.

И когда исчез посыльный, Василий Васильевич продолжил начатый разговор.

– В январе ему шестьдесят исполнится, на Доску почета часто заносили его портрет. Два раза присваивали звание победителя социалистического соревнования. Сейчас ударник коммунистического труда… Если в три слова – побольше бы таких. Скажи: «Надо». И будет сделано.

Я с нетерпением ждал человека, который многолетним трудом снискал себе такое уважение, завоевал настоящий рабочий авторитет.

И вот быстрым шагом к проходной направляется симпатичный, с живыми глазами, но уже с сединой в волосах Иван Шкляренко – гроза фашистов, сапер-минер на речных переправах.  Его виски и кепка были покрыты белой мучной пылью: прямо с цеха. «Словно бы с горячего боя» – подумалось мне. – «Но там было жарче!»

– Девять месяцев день в день на передовой, – вспоминает ветеран. – Много заданий командования выполнил. Как-то подсчитывал: 13 тысяч мин выставил. А сколько снял! Особенно при форсировании рек: Тиссы – в Венгрии, Иполь – в Чехословакии, Сереты – в Румынии…

Как-то за одну ночь 137 бойцов маленькой лодкой переправил на вражеский берег. По два-три человека. Пять ночей шла переправа. Туда – бойцов, обратно раненых. Потом и самого… Две раны получил на ноге.

Орден Славы III степени, медали – награды Родины.

Сапер, как известно, ошибается один раз и… прощается с жизнью. Иван Шкляренко не ошибся! Врачи вывели из боевого строя. Три года на костылях прыгал. Окончил курсы шоферов, но раненая нога не пускала в рейсы. Переквалифицировался на киномеханика. Много лет проработал. Теперь вот девятый год на заводе, в трудовом коллективе, в цехе, пахнущем хлебом.

– Извините… Вот так, вкратце… – подал крепкую руку на прощанье и снова быстрой походкой поторопился к рабочему месту, на свою передовую линию, но уже мирную.

В. КРЕЦУЛ.

ГОРДОСТЬ КОЛХОЗА

В электроцехе колхоза имени Красной Армии  тон всему коллективу задают ветераны Великой Отечественной войны. Их здесь восемь. Они обеспечивают бесперебойную работу станции подачи воды к дождевальным агрегатам, являются наставниками молодежи.

Есть о чем вспомнить бывшим фронтовикам.

С первого дня войны и до Дня Победы Николай Петрович Березин – разведчик, не одну сотню раз побывал в тылу врага, добывая необходимые сведения для командования. Особенно памятной была разведка под городом Игрица. За ценные сведения для штаба армии Николай Петрович был представлен к ордену Славы. Но сложилось так, что только через девять лет эта награда нашла своего героя.

Старший матрос Павел Петрович Захаров часто вспоминает свое участие в десанте на Крым в ночь под новый 1942 год. Он не редкий гость у ребят Владиславовской средней школы, которые с большим интересом слушают ветерана.

Василий Андреевич Тихановский может многое рассказать о сражениях на Курской дуге, в которых ему довелось участвовать. А Михаилу Артемовичу Вологжанину из всех наград особенно дорога медаль «За отвагу», полученная им за разведку боем. Рядовой гвардейского стрелкового полка Петр Антонович Карюка в бою был тяжело ранен и попал в плен. Выждав удобный момент, совершил побег и встретился с партизанами бригады Попудренко. С ними вместе и продолжал бить зарвавшегося врага. От рядового до лейтенанта вырос на фронте Никифор Романович Джурило, кавалером двух орденов Славы вернулся домой Дмитрий Дмитриевич Букин.

А. ШУМАЙЛОВА.

«Кировец»  №55 от 7 мая 1983 года.

Я хочу, чтобы был мир во всём мире!

В Крым я приехала 31 марта 1968 года, живу здесь уже 50 лет. Родилась в селе Полевые Новосёлки Брянской области Суземского района, где проживала до 1968 года. Там я пошла в школу, до начала войны окончила 3 класса.

В сентябре 1941 года наша территория была оккупирована немцами, начала действовать фашистская власть. В брянских лесах начали формироваться партизанские отряды, многие жители тоже уходили в лес. Жизнь там была нелёгкой, всех нужно было накормить, а откуда взять продукты? Днём хозяйничали немцы, полицаи, а ночью партизаны совершали вылазки, люди помогали, чем могли, кто-то отдал корову. За это фашисты жестоко расправлялись с мирными жителями: начали жечь сёла, расстреливать людей за то, что они помогают партизанам.

Я была свидетелем полыхающих пожаров, расстрелов, виселиц… 22 апреля 1942 года к нам в деревню прибыло ещё больше немецких солдат, также там были мадьяры и румыны. Эти звери не щадили даже детей! В 10 часов начали жечь наше село, расстреливали всех, кто попадался им на глаза! Люди прятались в подвалы, но и там их находили – эти изверги бросали туда гранаты… Дома у нас были деревянные, крытые соломой. Село сгорело моментально. Жителей согнали за речку, вокруг расставили пулемёты – всех должны были расстрелять. Было так страшно! Все плакали, прощались друг с другом. Стариков и мальчишек 13-ти лет угнали в соседнюю деревню и всех расстреляли… Потом немецкий офицер сказал, что всех расстреляют, т.к. среди нас могут быть партизаны. Но нас отпустили, т.к. со стороны партизан никто не открыл ответный огонь по немцам. Немцы надеялись, что мы выдадим своих.

Вернувшись в деревню, наших домов уже не было – стояли одни трубы; люди жили в уцелевших подвалах с лягушками, у кого не осталось и подвала, спали прямо на пепле.

Были и свои холуи (люди, которые с виду пользу делают, а в итоге только вред получается, – ред.) – полицаи, которые выдавали своих и вели на расстрел.

Осенью 1943 года нас освободили солдаты Красной Армии.

Вот что наш народ пережил, мы перенесли и голод, и холод. Мы боролись с врагом как могли! Наступила эпидемия тифа, многие умерли.

Вот такой ценой досталась нам Победа!

В июле 2018 года мне исполнится 88 лет. Эта страшная война забрала у меня всё, но сейчас такое прекрасное время – я живу и радуюсь! Я хочу, чтобы был мир во всём мире!

Мария Ивановна Кузенкова

(Ипатова), с. Яркое Поле.